• Главная
  • Каталог
  • Авторские права
  • Контакты



    СИЯНИЕ

    Нора РОБЕРТС

    Анонс

    Размеренное, неторопливое течение жизни в маленьком городке Лунаси на Аляске неожиданно взрывается целой чередой
    загадочных убийств...
    Перед новым шефом местной полиции, чужаком в этих суровых краях, Нейтом Бэрком, стоит непростая задача. Для того
    чтобы раскрыть преступления, ему необходимо разобраться в отношениях между жителями городка, заглянуть в их прошлое
    и найти разгадку драмы, происшедшей пятнадцать лет назад.

    Часть первая
    ТЬМА

    ПРОЛОГ

    Запись в дневнике 12 февраля 1988 года

    Около полудня высадились на леднике Солнечном. Перелет вытряс из меня похмелье и оборвал те удушающие путы,
    какими цепляется за нас и не дает расправить крылья реальность, оставшаяся за стеклом иллюминатора. Небо ясное, как
    синий хрусталь. Такое небо и еще слепящий ореол вокруг холодного белого солнца печатают на видовых открытках, дабы заманить туристов. Воспринимаю это как знак
    предопределенности нашего восхождения. Ветер порядка десяти узлов. Температура около нуля. Ледник раскинулся широко,
    как задница труженицы сексуального фронта Кейт, и от него исходит такой же холод, как от ее сердца.
    При всем при том вчера Потаскуха Кейт на дорожку обслужила нас по высшему разряду. Можно сказать, даже скидку
    сделала. Групповой тариф.
    Одному богу известно, что мы тут делаем, - разве что... Надо же где-то находиться и что-то делать. Зимнее восхождение
    на пик Безымянный ничем не хуже любого другого занятия и даже лучше многих.
    Недельное приключение - как раз то, что время от времени требуется мужику, только без дешевой выпивки и распутных
    баб. От них стоит иногда воздерживаться - чтобы затем ценить с новой силой.
    Случайная встреча с двумя земляками из Лунаси не только перевернула ход событий за игорным столом, но и
    подействовала на мое настроение в целом. Ничто меня так не достает, как поденная работа, но... Миром, как всегда, правит
    женщина.
    Неожиданный выигрыш должен удовлетворить на время аппетиты моих девчонок, а пока я решил подарить себе
    несколько дней в мужской компании.
    Противоборство со стихией, ежесекундный риск для жизни в обществе таких же чумовых, как я сам, - вот что мне нужно,
    чтобы почувствовать, что я еще жив. А то, что ты делаешь это не за деньги, не из чувства долга, не потому, что тебе проела
    плешь баба, а потому, что самому так захотелось, - это придает нашему мероприятию еще большую остроту.
    Внизу становится чересчур многолюдно. Дороги пролегли там, где их отродясь не бывало, поселки выросли в местах, где
    прежде не ступала нога человека. Когда я только приехал, такого не было, да и вонючие федералы не совали всюду свой нос.
    Разрешение на восхождение? Чтобы прогуляться в горах? Да пошли они со своими правилами и писаниной! Эти горы
    стояли здесь задолго до того, как какой-то чиновник в правительстве решил, что на них тоже можно делать бабки. И будут
    стоять еще долго после того, как он отправится жариться в ад.
    И вот я здесь, в ничейном, свободном краю. Священная земля не может быть ничьей собственностью.
    Если бы можно было жить высоко в горах, я бы раскинул палатку и остался тут навсегда. Но эта священная земля убьет
    быстрей и верней, чем мегера-жена, от нее пощады не жди.
    Так что я уж лучше поболтаюсь тут недельку с друзьями-единомышленниками, заберусь на этот пик, парящий над
    городом, над рекой и озерами и неподвластный ограничениям, налагаемым федералами на землю, которая лишь
    посмеивается над их жалкими потугами ее приручить и усмирить.
    Какие ограничения и правила ни устанавливай, Аляска принадлежит себе одной. Это последняя неприрученная женщина,
    да благословит ее господь. Я - благословляю.
    Мы разбили базовый лагерь, и солнце уже скрылось за самыми высокими пиками, погрузив все вокруг в морозный мрак.
    Мы сбились в кучку в нашей палатке, как следует подкрепились, пустили по кругу косячок и теперь обсуждаем завтрашний
    день.
    Завтра мы идем на вершину.

    ГЛАВА 1

    Прибытие в Лунаси. 28 декабря 2004 года

    Втиснутый в дребезжащую консервную банку под названием «самолет», прыжками и скачками пробивающую себе дорогу
    навстречу ледяному ветру и скудному свету зимнего дня, лавирующую между покрытыми снегом горными склонами в
    направлении городишка под названием Лунаси, Игнейшус Бэрк пережил озарение.
    Оказывается, он не настолько готов умереть, как думал.
    Не самое лучшее озарение в момент, когда судьба висит на волоске, оказавшись в руках закутанного в ярко-желтую парку
    незнакомого человека с лицом, едва видным из-под потертой кожаной шляпы с полями, надвинутой поверх темно-красной
    вязаной шапочки.
    В Анкоридже этот незнакомец произвел на него впечатление человека знающего и сердечно тряс Бэрку руку, после чего
    махнул в сторону консервной банки с пропеллерами.
    Он велел Нейту называть его «просто Джерком». В этот момент закрались первые сомнения.
    Каким надо быть идиотом, чтобы сесть в кабину к пилоту по имени Джерк ?
    Но в это время года до Лунаси иначе как на самолете не добраться. Единственный надежный способ. По крайней мере так
    сказала мэр Хопп, когда Нейт советовался с ней насчет предстоящей поездки.
    Самолет здорово качнуло вправо, желудок Нейта повторил маневр, а сам он подумал: «Интересно, что у нее называется
    „надежным“?»
    Он-то думал, что его больше не волнует собственная судьба. Какая, к черту, разница - жив ты или умер? В глобальном
    плане ровным счетом никакой. Сев в лайнер Балтимор - Вашингтон, он уже убедил себя, что в любом случае приближается к
    концу своего жизненного пути.
    Психоаналитик, пользующий их управление, когда Нейт пришел к нему с депрессией, предостерегал от кардинальных
    решений, но была причина, по которой Нейт все же попросился на место начальника полиции Лунаси - название показалось
    уж больно подходящим. Ведь в Лунаси живут лунатики, так?
    Последовавшее назначение он воспринял равнодушно.
    Сейчас его одолевали приступы тошноты и пугало сознание неготовности к смерти, однако он был уверен, что дело тут не
    в смерти как таковой, а в способе ее принять. Ему просто не хотелось врезаться в гору в полной темноте.
    Надо было остаться в Балтиморе, быть повежливей с психотерапевтом и с начальством - и, вполне вероятно, он бы и
    вернулся на службу.
    Но нет, он швырнул жетон - не просто сжег мосты, а испепелил их. А сейчас, того и гляди, разобьется в лепешку в горах
    Аляски.
    - Сейчас малость поболтает, тут иначе нельзя, - извинился Джерк с протяжным техасским выговором.
    Нейт сглотнул подступившую к горлу желчь.
    - А до этого как по маслу...
    Джерк хмыкнул и подмигнул:
    - Это еще что... Вот когда лобовой ветер...
    - Нет уж, благодарю. Далеко еще?
    - Не очень.
    Самолет нырнул и задребезжал. Нейт, не имея возможности что-либо изменить, закрыл глаза. Он молился о том, чтобы не
    изгадить окончательно свою смерть, заблевав ботинки.
    «Никогда в жизни больше не сяду в самолет. Если останусь жив, обратно с Аляски на машине поеду. Или пешком пойду.
    Или поползу. Но в воздух больше ни за что не поднимусь!»
    Самолет резко скакнул, Нейт открыл глаза. И увидел в окно величественный диск солнца, невиданной красоты зарево,
    несколько рассеявшее мрак и окрасившее небо в перламутр, отчего все внизу покрылось бело-голубыми переливами и стали
    видны склоны гор, бесчисленные мерцающие озера и уходящие за горизонт, укутанные снегом леса.
    С востока небо практически заслонял горный массив, который местные называли Денали или просто Гора. Даже из своего
    беглого книжного знакомства с Аляской Нейт знал, что название «Маккинли» в ходу лишь у чужаков.
    Единственная связная мысль, возникшая у Нейта при виде Горы, состояла в том, что ни один реально существующий
    предмет не может быть таким огромным. Солнце веером озарило вершину, по склонам побежали синие с белым тени, и Гора
    засияла всем своим ледяным ликом.
    В душе у Нейта что-то всколыхнулось, и на мгновение он позабыл о приступах тошноты, неумолчном реве мотора и даже
    о стоявшей в кабине стуже.
    - Здоровая сволочь, скажи?
    - Да уж! - выдохнул Нейт. - Здоровая сволочь.
    Они взяли на запад, но Гора по-прежнему оставалась в поле зрения. Теперь Нейт разглядел: то, что он принял за
    обледенелую дорогу, на самом деле - замерзшая река. А по берегам ее - следы человека: дома, жилые и нежилые, легковые
    машины, грузовики.
    Это было похоже на новогодний сувенир в виде прозрачного купола с искусственным пейзажем и падающими
    «снежинками», только этот купол надо было еще встряхнуть, чтобы оживить и привести в движение его застывшее в
    ожидании содержимое.
    Под полом кабины что-то громыхнуло.
    - Это еще что такое?
    - Шасси. Мы уже в Лунаси.
    Самолет резко пошел на посадку, Нейту пришлось ухватиться за сиденье.
    - Что? Садимся? Но куда? Где?
    - На реку. В это время года она как камень. Промерзла насквозь. Не бойся, парень.
    - Но...
    - Побежим на лыжах.
    - На лыжах? - Нейт разом вспомнил всю свою ненависть к зимним видам спорта. - Уж лучше тогда на коньках.
    Джерк расхохотался, а самолет уже бежал по льду.
    - Вот была бы хрень - самолет на коньках. Такого я еще не видел.
    Самолет подбрасывало на торосах, он скользил по льду и иногда шел юзом, а вместе с ним и желудок Нейта. Потом
    машина ловко остановилась. Джерк заглушил двигатели, и в наступившей тишине Нейт услышал, как стучит его сердце.
    - Платят-то мало небось? - выдавил Нейт. - Наверняка мало.
    - Да и хрен с ним. - Джерк похлопал его по плечу. - Я не за деньги пашу. Добро пожаловать в Лунаси, шеф.
    - Вот это ты правильно сказал.
    Землю он решил не целовать. Мало того, что будешь выглядеть дурак дураком, так еще и примерзнуть недолго. Вместо
    этого он выставил нетвердые ноги на нечеловеческий мороз и стал молиться, чтобы они принесли его в теплый, тихий или
    хотя бы мало-мальски нормальный уголок.
    Главной проблемой оказалось пройти по льду, не сломав ногу. Или шею.
    - Насчет вещей не беспокойся, шеф! - окликнул Джерк. - Я донесу.
    - Спасибо.
    Нейт выпрямился и заметил стоящую на снегу фигуру. Человек был укутан в коричневую парку с капюшоном,
    отороченным черным мехом. И курил короткими, нервными затяжками. Взяв его за ориентир, Нейт стал пробираться к
    берегу по неровному льду, изо всех сил стараясь держать спину прямо. Так сказать - с достоинством.
    - Игнейшус Бэрк? - окликнули его.
    Голос оказался хрипловатым, а главное - женским. Оклик сопровождался клубом пара изо рта. Он поскользнулся, но
    удержался и наконец выбрался на заснеженный берег. Сердце выпрыгивало из груди.
    - Анастасия Хопп. - Женщина протянула руку в варежке, каким-то чудом ухватила его ладонь и крепко пожала. - Вид у
    вас малость испуганный. Джерк, ты что, по дороге опять выкрутасничал?
    - Никак нет, мэм. С погодой не очень повезло.
    - Да у нас всегда так. А вы симпатичный, ничего не скажешь. Даже слишком. Глотните-ка.
    Она достала из кармана серебряную фляжку и протянула Нейту.
    - А...
    - Смелее! Вы еще не приступили к исполнению. Глоток бренди вам не повредит.
    Решив, что хуже уже не будет, Нейт отвинтил крышку и сделал большой глоток. Тепло моментально разлилось у него в
    животе.
    - Благодарю.
    - Мы вас для начала в «Приюте» поселим. Это у нас тут отель такой - «Приют странника» называется. Оглядитесь,
    придете в себя... - Она зашагала по протоптанной в снегу дорожке. - Город я вам потом покажу, когда у вас голова будет
    ясная. Все-таки не ближний путь, из Балтимора-то...
    - Да уж, это точно.
    Ощущение было такое, словно он попал на съемочную площадку, а кругом него - декорации. Зеленые с белым сосны и
    ели, река, снег, бревенчатые дома, из труб вьется дым. И все это - как в тумане. Дорога его совсем доконала, не говоря уже о
    последнем перелете. Поспать ни на одном рейсе так и не удалось, и несложные подсчеты показывали, что в горизонтальном
    положении он не был уже почти двадцать четыре часа.
    - Сегодня хороший день, ясный, - проговорила она. - Горы как на картинке. Как раз то, что привлекает сюда туристов.
    Картина действительно была как на видовой открытке, но величие пейзажа подавляло. У Нейта было ощущение, что он
    смотрит фильм или попал в чужой сон.
    - Вы хорошо экипированы, молодец. - Женщина смерила его оценивающим взглядом. - Многие к нам являются в легких
    пальтишках и тонких ботиночках, а потом удивляются, что у них задницы отмерзают.
    Все, что на нем было, включая термобелье, а также почти все содержимое его чемодана, он заказал в Интернете, сразу как
    получил от мэра Хопп список необходимых вещей.
    - Это вам спасибо, вы же мне список прислали. Того, что мне понадобится.
    Она кивнула.
    - И что нам понадобится, - напомнила она. - Смотрите, не разочаруйте меня, Игнейшус.
    - Нейт. Зовите меня Нейт. Надеюсь, что не разочарую, мэр Хопп.
    - А меня зови просто Хопп. Меня тут все так называют.
    Она поднялась на деревянное крыльцо.
    - Это и есть «Приют». Гостиница, бар, ресторан, клуб. Тебе тут выделен номер, это часть контракта. Если решишь
    перебраться в другое место, это уже будет за твой счет. Заведение принадлежит Чарлин Хайдел. Готовит она хорошо. И
    чистоту поддерживает. Она о тебе позаботится. А заодно и в штаны к тебе залезет.
    - Не понял?
    - Ты мужчина видный, а у Чарлин к мужикам слабость. Для тебя она старовата, но сама она так не считает. Так что тебе
    решать, это никого не касается.
    При этих словах она улыбнулась, и Нейт увидел, что под капюшоном скрывается румяное и круглое, как яблочко, лицо.
    Живые карие глаза, крупный тонкогубый рот с иронично загнутыми вверх уголками.
    - У нас тут мужиков переизбыток, как и по всей Аляске. Но это не значит, что местное женское население не бросится
    тебя обнюхивать. Ты человек свежий, и многие наверняка захотят тебя отведать. Свободным временем, Игнейшус,
    располагай на свое усмотрение. Главное - в рабочее время за юбками не гоняйся.
    - Я это себе запишу.
    Ее смех был похож на сирену в тумане - два отрывистых гудка. Для убедительности она еще похлопала его по руке.
    - Запиши, запиши.
    Она распахнула дверь, и они вошли в блаженное тепло.
    Пахло дымом очага, кофе, жареным луком и призывными женскими духами.
    Большое пространство было произвольно разделено на обеденную зону со столиками на двоих, и на четверых, чуть в
    стороне пять отдельных кабинок и барная стойка с табуретами, чьи красные сиденья были протерты от бесчисленных задниц.
    С правой стороны шел широкий проход, открывавший взору бильярдный стол, настольный футбол и сверкающий
    разноцветными огнями музыкальный автомат.
    В камине трещали дрова, а окна выходили на фасад и открывали величественный вид на горы.
    Единственная официантка оказалась беременна на последнем месяце, ее длинные и гладкие черные волосы были
    заплетены в косу. Лицо девушки настолько притягивало к себе своей божественной красотой, что Нейт зажмурился. Это была
    какая-то туземная, северная версия Мадонны с мягкими черными глазами и золотистой кожей.
    Она наливала кофе двум посетителям в кабинке. За другим столом сидел мальчуган лет четырех и старательно малевал в
    книжке-раскраске. За стойкой бара сидел мужчина в твидовом пиджаке, курил и читал потрепанный томик «Улисса».
    За дальним столом мужчина с каштановой бородой, доходящей до середины его застиранной фланелевой рубахи в
    крупную клетку, вел сердитый разговор сам с собой.
    Головы повернулись к вошедшим, раздались приветствия в адрес мэра Хопп. Та скинула капюшон, демонстрируя густую
    седую шевелюру. Все глаза вперились в Нейта - одни с любопытством и скепсисом, другие - как бородатый - с откровенной
    враждебностью.
    - Представляю вам Игнейшуса Бэрка, нового начальника городской полиции, - объявила мэр Хопп, расстегивая «молнию»
    на куртке. - Тут у нас в кабинке - Декc Трилби и Пол Финкл, а это - Бинг Карловски, это у которого из-под бороды только
    усмешка видна. Официантка - Роза Айту. Роза, как сегодня ведет себя малыш?
    - Да разбрыкался что-то. Добро пожаловать, шеф Бэрк.
    - Благодарю.
    - А это наш Профессор. - Хопп подошла к стойке и постучала по твидовой спине. - Неужто в этой книжке что-то новое
    появилось с тех пор, как ты ее в последний раз читал?
    - В книге всегда можно найти что-то новое. - Мужчина отложил очки в металлической оправе, чтобы получше разглядеть
    вновь прибывшего. - Долгий путь проделали?
    - Это точно, - согласился Нейт.
    - Так еще и не весь, - прибавил Профессор и вернулся к чтению.
    - А этот хорошенький бесенок - сын Розы, Джесси.
    Мальчик, не поднимая головы над своей раскраской, исподлобья взглянул на чужака. Большие темные глазищи сверкнули
    из-под густых черных ресниц. Он потянул к себе Хопп за куртку, та наклонилась, и малыш что-то зашептал ей на ухо.
    - Не переживай, мы ему подберем.
    Дверь позади бара распахнулась, и в зал выплыл чернокожий громила в белом переднике.
    - А это Большой Майк, - представила Хопп. - Он у нас шеф-повар. Служил на флоте, пока его не подцепила одна наша
    девчонка, когда гостила в Кодиаке.
    - Попался я на удочку, как форель, - расплылся Майк. - Добро пожаловать в Лунаси.
    - Спасибо.
    - Давай-ка для нового шефа полиции изобрази что-нибудь вкусненькое да погорячее.
    - Сегодня могу порекомендовать уху, - сообщил Большой Майк. - Очень советую. Если, конечно, шеф, ты не
    предпочитаешь мясо.
    Нейт не сразу понял, что «шеф» относится к нему. Все глаза были устремлены на него.
    - Уха подойдет.
    - Сию минуту будет. - Он удалился на кухню, и до Нейта донеслось его баритональное пение.
    Декорации к кинофильму, снова подумал Нейт. Открытка. Театр какой-то. С какого бока ни возьми - бутафория, она и
    есть бутафория.
    Хопп жестом попросила его оставаться на месте, прошла к стойке портье, перегнулась и достала из ячейки ключ.
    В этот момент дверь позади стойки распахнулась. И появилась красотка.
    Блондинка - что, по убеждению Нейта, является неотъемлемой чертой женской красоты, - с волнистой копной золотистых
    волос, ниспадающих на впечатляющую грудь, подчеркнутую глубоким вырезом мягкого голубого свитера. Он не сразу
    перевел взгляд на лицо - сначала его внимание приковали джинсы, в которые был заправлен свитер, - такие узкие, что
    несколько внутренних органов, как пить дать, получили повреждения.
    Лицо тоже оказалось примечательным - парадоксальное сочетание невинных голубых глаз и пухлых красных губ,
    накрашенных чуть больше нужного, так что на ум сразу приходила кукла Барби.
    Барби-сердцеедка.
    Женщина вышла из-за стойки и на высоких каблуках прошествовала в обеденный зал. Удивительное дело: несмотря на
    тесную одежду, все, что положено, у нее покачивалось и вздрагивало в такт шагам. Она томно облокотилась о стойку бара.
    - Привет, красавчик, - гортанно промурлыкала она. Этот голос мог свести с ума любого мужика и вмиг низвести его
    интеллект до уровня зеленой редьки.
    - Чарлин, веди себя прилично, - предостерегла Хопп, поигрывая ключом. - Парень устал и еще не совсем оправился от
    дороги. Пока он еще не в силах с тобой общаться. Шеф Бэрк - Чарлин Хайдел. Хозяйка этого заведения. Учти, Нейт, жилье и
    еду тебе оплачивает городской бюджет, так что самому ни за что платить не нужно.
    - Какая же ты вредная, Хопп! - проговорила Чарлин, улыбаясь, как кошка, когда ее гладит хозяин. - Давай-ка, шеф Бэрк, я
    тебя отведу наверх и помогу устроиться. А потом мы накормим тебя горячей едой.
    - Я его сама отведу. - Хопп решительно зажала ключ в кулаке. - Джерк занесет вещи. И хорошо бы Роза принесла ему уху,
    которую Майк тут нахваливал. Идем, Игнейшус. Потом пообщаешься, когда с ног не будешь валиться.
    Он мог и сам за себя ответить, но какой смысл? Он проследовал за мэром по лестнице с покорностью щенка, плетущегося
    за хозяином.
    Кто-то сзади хмыкнул: «Чичако». С таким выражением обычно сплевывают несъедобное мясо. По-видимому, это было
    оскорбление, но Нейт решил пропустить его мимо ушей.
    - Чарлин вообще-то безобидная, - говорила тем временем Хопп. - Но стоит ей дать волю - до смерти мужика может
    задразнить.
    - Обо мне не беспокойтесь, мамочка.
    Она опять засмеялась своим, похожим на пароходный гудок, смехом и вставила ключ в замочную скважину двести
    третьего номера.
    - Мужик ее лет пятнадцать назад бросил, оставил с дочкой на руках - и никакой помощи. Она ее неплохо воспитала, хотя
    временами они с Мег грызутся, как две кошки. С тех пор у Чарлин мужиков вагон перебывало, и с каждым годом все моложе
    и моложе. Я тебе сказала, она для тебя старовата. - Хопп обернулась. - А на самом-то деле выходит, это ты для нее староват.
    Тебе сколько, тридцать два?
    - Да вроде так было, когда из Балтимора выезжал. А сколько с тех пор прошло, даже не знаю...
    Хопп качнула головой и распахнула дверь.
    - Чарлин тебя на десять с лишним лет старше. У нее дочь без малого твоя ровесница. Имей это в виду, так, на всякий
    случай.
    - А я думал, бабы любят, когда хоть кому-то удается заарканить молодого мужика.
    - Хорошо же ты женщин знаешь... Нас это бесит - не мы же его заарканили. Ну, вот...
    Он вошел в обшитую деревом комнату. Из мебели была кованая кровать, гардероб с зеркалом, небольшой круглый стол,
    два стула и крохотный письменный стол.
    Комната была чистая, просторная и не вызывала никаких эмоций.
    - А здесь у тебя маленькая кухонька. - Хопп отодвинула синюю штору, за которой скрывался крошечный холодильник,
    двухконфорочная плита и раковина величиной с ладонь. - Я бы на твоем месте питалась внизу, если только кулинария не
    твое хобби. Здесь хорошо готовят. Не «Риц», конечно, да и номера у Чарлин получше есть, но городской бюджет не
    резиновый. - Она сделала еще два шага и открыла дверь. - Здесь ванная. И туалет.
    - Ого! - Он заглянул внутрь.
    Раковина была побольше, чем на «кухне», но ненамного. Ванны как таковой не было, впрочем, ему достаточно душевой
    кабины.
    - Твои вещи, шеф, - объявил Джерк, внося в номер два чемодана и рюкзак с такой легкостью, как если бы они были
    пустые. Он водрузил их на кровать - матрас под весом прогнулся. - Если понадоблюсь - я внизу. Надо подкрепиться. Я
    сегодня тут заночую, в Толкитну полечу утром.
    Джерк кивнул, прощаясь, и удалился.
    - Черт. Погодите! - Нейт порылся в кармане.
    - Я ему заплачу, не беспокойся, - остановила его Хопп. - Пока не приступил к обязанностям, ты гость муниципалитета
    Лунаси.
    - Спасибо.
    - Рассчитываю, что отработаешь. Посмотрим, как у тебя дела пойдут.
    - Обслуживание номеров! - пропела Чарлин, внося в комнату поднос с едой. При каждом шаге бедра у нее покачивались с
    ритмичностью метронома. - Принесла тебе уху, шеф, и добротный мужской сандвич. Кофе горячий.
    - Пахнет восхитительно. Спасибо, мисс Хайдел.
    - Вот еще удумал, для тебя я просто Чарлин. - Она взмахнула ресницами. Обработка началась, догадался Нейт. - Мы здесь
    одна большая семья.
    - Тогда с чего бы нам понадобился шеф полиции?
    - Не пугай его, Хопп. Номер достаточно просторный, Игнейшус?
    - Зовите меня Нейт. Да, спасибо. Все отлично.
    - Подкрепись и отдохни как следует, - посоветовала Хопп. - Как придешь в себя - звони. Завтра после обеда мы должны
    быть на собрании в мэрии, представим тебя общественности. А перед этим неплохо бы взглянуть на участок, познакомиться
    со своими замами и с Пич. И еще мы тебе звезду должны выдать.
    - Звезду?
    - Джесси хочет, чтобы у тебя непременно была шерифская звезда. Ступай, Чарлин. Дай человеку отдохнуть.
    - Если что-нибудь понадобится - позвони вниз. - Чарлин одарила его многообещающей улыбкой. - Что бы ни было...
    У нее за спиной Хопп закатила глаза. Чтобы избавить вновь прибывшего от чрезмерного внимания Чарлин, она взяла ее
    за локоть и подтолкнула к двери. Обе вышли, закрыв за собой дверь.
    До Нейта долетел недовольный голос Чарлин:
    - Что на тебя нашло, Хопп? Я всего лишь проявила любезность.
    - Любезность хозяйки гостиницы и любезность шлюхи - не одно и то же. Когда-нибудь до тебя это дойдет.
    Дождавшись, когда голоса и шаги стихнут, Нейт заперся на ключ. Потом снял куртку, точнее, сбросил ее на пол, стащил
    вязаную шапочку и швырнул следом. Шарф полетел туда же. Расстегнул утепленный жилет и отправил поверх кучи.
    Оставшись в рубашке и штанах (правда, поверх специального термобелья), он принялся за суп, но за стол не сел, а с
    тарелкой и ложкой в руках расположился у темного окна.
    Половина четвертого дня, если верить часам на тумбочке. А уже темно, как ночью. Он хлебал уху и смотрел в окно. На
    улице горели фонари, высвечивая контуры строений. Повсюду были рождественские гирлянды, на крышах домов - фигуры
    Санта-Клауса и северных оленей.
    А вот людей не было. Жизнь замерла. Движения никакого.
    Он машинально жевал еду, от усталости даже не ощущая вкуса.
    «Не город, а кинопавильон», - подумалось ему опять. Это не дома, а фальшивые фасады, а люди внизу - не более чем
    горстка призраков.
    Может, это только причудливая галлюцинация? Порождение его депрессии, горя, злобы - гадкого клубка эмоций,
    толкнувшего его в эту Тмутаракань?
    Завтра он проснется у себя в квартире, в Балтиморе, и постарается собраться с силами, чтобы прожить еще один день.
    Он взял в руки сандвич и стал жевать, все так же стоя у окна и глядя на безлюдный черно-белый мир с нелепой на этом
    фоне праздничной иллюминацией.
    Может, ему суждено тоже войти в этот мир? И стать персонажем мистической пьесы. А потом его силуэт станет
    постепенно чернеть и размываться, как заключительные кадры старого кино. И все будет кончено.
    Он стоял и думал о том, что все может в любой момент оборваться. Отчасти ему этого даже хотелось.
    Но тут в его поле зрения возникла фигура. Она была в красном и от этого выглядела ярко и вызывающе, словно появилась
    на бесцветном полотне, придав ему некое подобие движения.
    Это движение было резким и отчетливым. Жизнь, полная смысла; движения, подчиняющиеся конкретной цели. Быстрые,
    уверенные шаги на белом фоне, оставляющие на снегу глубокие следы.
    Мужчина это или женщина, а может, ребенок, разобрать он не мог, но что-то в этих ярких красках, в этой уверенной
    походке привлекло его внимание, заинтересовало. Словно почувствовав на себе взгляд, человек остановился и посмотрел на
    окна.
    И снова все стало черно-белым. Белое лицо, черные волосы. Но и эта, весьма приблизительная, картина расплывалась в
    сумеречной мгле.
    И снова безмолвие и неподвижность. Затем фигура возобновила движение, она направлялась в сторону гостиницы и
    вскоре скрылась из виду.
    Нейт задернул шторы и отошел от окна. После минутной борьбы с собой он стащил чемоданы с постели на пол. Разделся,
    не обращая внимания на холод, и нагишом забился под груды одеял, как медведь забивается в берлогу, чтобы погрузиться в
    зимнюю спячку.
    Он провалился в сон. Тридцатидвухлетний мужчина, с густой порослью на груди, подступающей к подбородку длинного,
    худого лица, от неимоверной усталости словно лишившегося обычной твердости. Единственным выражением, застывшим в
    его дымчато-серых глазах, было отчаяние. Щеки, покрытые щетиной, запали. Тошнота прошла, но силы еще не вернулись к
    нему.
    Лучше бы Барби - то есть Чарлин - вместо кофе принесла ему бутылку. Он не был особенно охоч до выпивки, что, как он
    считал, и спасло его от проблем с алкоголем. Но пара стаканчиков обычно помогала ему забыться тяжелым сном.
    Теперь он слышал вой ветра. Днем ветер не был слышен. Сейчас же все окна стонали. Еще он слышал, как потрескивает
    дом, и в довершение в эту симфонию вплетались звуки его собственного дыхания. Горестные, тоскливые звуки.
    «Отключи слух, - приказал он себе. - Отключись ото всего. Надо пару часов поспать, - решил он. - После этого - смыть с
    себя грязь и накачаться кофе под завязку. А уж потом будем думать, что делать».
    Он погасил свет, и комната погрузилась в темноту. А еще через несколько секунд - и его сознание.

    ГЛАВА 2

    Его окружал глухой мрак. Облепил со всех сторон, как жидкая грязь. Это было его первое ощущение, когда Нейт
    неожиданно пробудился. Он переходил от сна к бодрствованию и слышал свое дыхание, похожее на протяжный свист.
    Липкий от пота, он выбрался из-под одеял.
    Запах в комнате был непривычный - кедровое дерево, остывший кофе, легкий привкус лимона. Тут он вспомнил, что это
    не его балтиморская квартира. Господи, конечно же, нет! Он ведь на Аляске!
    На часах рядом с кроватью светились цифры: 05:48.
    Стало быть, ему удалось поспать, прежде чем сон вытолкал его назад, в реальность.
    Во сне тоже все происходило в темноте. Черная ночь, черный дождь. Запах пороха и крови.
    «Господи, Нейт. Боже мой... Я ранен!»
    По лицу струился холодный дождь, а между пальцами сочилась теплая кровь. Его кровь. И Джека.
    Точно так же, как невозможно было остановить дождь, нельзя было унять и это кровотечение. Ни то, ни другое не было в
    его власти. Этот дождь и эта кровь в том балтиморском переулке смыли с него остатки его «я».
    «Это должен был быть я», - подумал он. Не Джек. Джеку полагалось быть дома с женой, с детьми, а ему - лежать и
    умирать на вонючих задворках под мерзким дождем.
    Но ему досталась только пуля в ногу, вторая, в бок, и вовсе прошла навылет чуть выше пояса - ровно настолько, чтобы
    остановить его, нейтрализовать, вот почему дальше Джек пошел один.
    Какие-то доли секунды, незначительная оплошность - и хорошего человека нет.
    С этим теперь ему жить. Первое время он даже подумывал о самоубийстве, но что бы это дало? Своего друга и напарника
    он уже не вернет. Жить с этим куда труднее, чем умереть.
    Он встал и прошел в ванную. Какое блаженство - эта скудная струйка теплой воды. Не скоро она смоет с него грязь и пот,
    но это ничего. Времени у него навалом - может, когда-нибудь он и отмоется...
    А сейчас он оденется, спустится и выпьет кофе. Потом позвонит мэру Хопп и отправится в участок оглядеться. Может,
    удастся произвести более достойное впечатление, а то с дороги, похоже, он показал себя не лучшим образом. После душа и
    бритья стало как-то повеселее. Он переоделся во все свежее и посмотрелся в зеркало.
    - Начальник полиции Игнейшус Бэрк, Лунаси, Аляска. - Нейт помотал головой и усмехнулся. - Ну что же, шеф, давай
    приступать.
    Он спустился вниз и поразился тишине. Насколько он себе представлял, такие заведения здесь выполняют роль клуба для
    местных жителей. Зимние ночи длинные, темные и тоскливые, и он рассчитывал услышать характерный для бара шум, стук
    бильярдных шаров, а может, и старинный мотив в стиле кантри-вестерн, льющийся из музыкального автомата.
    Но его взору предстала практически та же картина, что и в первый раз: красотка Роза (про себя он окрестил ее Розой
    Аляски) опять подливала посетителям кофе, похоже даже, что тем же самым. Все так же за столом сидел мальчуган и
    старательно раскрашивал свою книжку.
    Нейт посмотрел на часы. Он перевел их сразу, как приехал. Сейчас стрелки показывали десять минут восьмого.
    Роза с улыбкой повернулась к нему:
    - Здравствуйте, шеф.
    - Тихо у вас сегодня. Даже странно - вечер вроде... Она улыбнулась шире.
    - Уже утро.
    -Что?
    - Семь часов утра. Думаю, завтрак вам не повредит.
    -Я...
    - К этому не сразу привыкаешь. - Она кивнула на темные окна. - Через несколько часов рассветет, правда, ненадолго.
    Присядьте, пожалуйста. Для начала принесу вам кофе.
    Он проспал больше двенадцати часов и сейчас не знал, смущаться ему или радоваться. Он уже и не помнил, когда в
    последний раз спал больше четырех или пяти часов, да и то урывками.
    Он положил куртку на скамью в ближайшей кабинке, но потом решил, что надо начинать знакомиться с народом.
    Подошел к столу, где сидел Джесси, и постучал по спинке стула.
    - Не занято?
    Мальчик медленно, робко поднял глаза и помотал головой. Затем продолжил свое рисование, от усердия высунув язык.
    Нейт сел.
    - Крутая у тебя корова. Фиолетовая. - Нейт смотрел, как он трудится.
    - Вообще-то, коровы такие не бывают, но раскрасить как хочешь можно.
    - Я в курсе. В школе на уроки рисования небось ходишь?
    У мальчика округлились глаза.
    - Я еще не хожу в школу, мне только четыре года.
    - Смеешься. Четыре? Я думал, тебе все шестнадцать. - Нейт откинулся назад и подмигнул Розе, которая как раз принесла
    ему кружку и стала наливать кофе.
    - У меня был день рождения, был именинный торт и миллион воздушных шаров. Правда, мам?
    - Правда, Джесси. - Она положила перед Нейтом меню.
    - А скоро у нас будет малыш. А еще у меня две собаки и...
    - Джесси, дай шефу Бэрку посмотреть меню.
    - Вообще-то, я думал, Джесси мне что-нибудь подскажет. Что на завтрак посоветуешь, Джесси?
    - Оладьи.
    - Отлично, так и возьмем. - Он вернул меню официантке. - Он мне совсем не мешает.
    - Скажите, если он вам станет надоедать. - Она разрумянилась от удовольствия.
    - Так что у тебя за собаки? - спросил Нейт, после чего весь завтрак прошел в рассказах.
    Начинать день с тарелки оладий в обществе симпатичного мальчугана оказалось куда приятнее бесконечно
    повторяющегося ночного кошмара. Настроение заметно улучшилось, и Нейт был готов звонить мэру, но в этот момент она
    сама появилась в дверях.
    - Разведка донесла, ты уже на ногах и завтракаешь, - проговорила она, откидывая капюшон. С ее парки сыпался снег. -
    Сегодня вид у тебя пободрей, чем вчера.
    - Простите, что не оправдал ваших ожиданий.
    - Ничего страшного. Зато теперь выспался как следует да еще и позавтракал в хорошей компании. - Она улыбнулась
    мальчику. - Готов на выход?
    - Конечно. - Он поднялся и стал одеваться.
    - Тощий-то ты какой, я вчера и не заметила.
    Он знал, что производит такое впечатление. Какое еще впечатление может производить мужчина, потерявший десять с
    лишним фунтов из своих ста шестидесяти - при росте пять футов десять дюймов?
    - Буду каждый день завтракать оладьями - быстро вес наберу.
    - А волосы густые.
    Он надел шапочку.
    - Ну, это не моя заслуга. Сами растут.
    - Люблю мужчин с волосами. - Она распахнула дверь. - А особенно - рыжих.
    - Я-то не рыжий, как вы могли заметить, - уточнил Нейт и натянул шапочку до бровей.
    - Вижу, вижу. Роза! Мы тебя покинем на какое-то время! - прокричала она официантке и вывела его в пургу.
    Сильный мороз оказался для него неожиданностью.
    - Господи, даже глазам холодно!
    Он быстро сел в припаркованный у обочины «Форд Эксплорер».
    - Ничего, кровь же по жилам бегает.
    - Все равно - мороз жуткий.
    - Неудивительно - декабрь на дворе. - Хопп хохотнула и завела мотор. - Начнем экскурсию на машине. Какой смысл нам
    тут ноги топтать в темноте?
    - И сколько человек у вас ежегодно гибнет от переохлаждения?
    - Бывает, несколько человек пропадут в горах, но это, как правило, туристы или просто чокнутые. Три года назад, в
    январе, некто Тийк напился и замерз насмерть в собственном сортире, зачитавшись «Плейбоем». Но это был форменный
    идиот. Те, кто здесь живет, прекрасно знают, как о себе позаботиться, а чужакам обычно хватает одной зимы, чтобы
    поумнеть. Или уехать отсюда. Новичков мы зовем «чичако».
    - Поумнеть? Как это?
    - С природой шутки плохи, но привыкнуть можно, а если голова на плечах - то еще и заставить ее работать на себя. У нас
    здесь и развлечений хватает - лыжи, санки, коньки, подледный лов. - Она пожала плечами. - Принимай меры
    предосторожности - и наслаждайся жизнью.
    Хопп уверенно вела машину по заснеженной дороге.
    - Вон наша городская больница. У нас тут есть врач и медсестра.
    Нейт с сомнением посмотрел на небольшое приземистое здание.
    - А если вдруг случай особо сложный?
    - Отправляем самолетом в Анкоридж. У нас для этих целей есть опытный летчик, живет за городом. Зовут Мег Гэллоуэй.
    - Женщина?
    - Не любишь женщин, Игнейшус?
    - Да нет, просто спросил, - пожал плечами он.
    - Мег - дочка Чарлин. Отличный летчик. Вот только рисковая, но в наших краях без этого нельзя, так я думаю. Это она
    должна была доставить вас из Анкориджа, но вы на день задержались, а у нее уже был другой заказ, вот мы и вызвали из
    Талкитны Джерка. Вы наверняка познакомитесь с Мег на сегодняшнем собрании в мэрии.
    «Ну что ж, поглядим на отличного летчика», - подумал Нейт.
    - Насчет покупок. Все, что нужно, ты найдешь в магазине на углу - мы его так и называем: Угловой. Если чего не
    окажется - они для тебя закажут. Самая старая постройка в Лунаси. Поставили еще в начале девятнадцатого века, а в
    восемьдесят третьем, когда лавку купили Гарри и Деб, сделали к ней пристройку.
    Магазин оказался вдвое больше больницы, да еще и двухэтажный. В окнах уже горел свет.
    - Почта у нас пока работает в здании банка, но летом собираемся построить им отдельный дом. А вот это неприметное
    заведение по соседству называется «У итальянца». Отличная пицца. И на дом можно заказать, только в черте города.
    - Пиццерия, стало быть?
    - Хозяин - итальянец из Нью-Йорка, приехал сюда три года назад поохотиться. Влюбился в наши края. Так и не уехал.
    Джонни Тривани. Сначала назвал свою забегаловку «Тривани», но в народе прижилось другое название, он так и оставил.
    Собирается пекарню пристроить. Еще, говорит, скоро выпишет себе по Интернету русскую невесту. Не удивлюсь, если
    взаправду так и сделает.
    - Может, тогда русские блины печь начнут?
    - Будем надеяться. Вот здесь у нас редакция городской газеты, - кивнула Хопп. - Издает семейная пара. Они сейчас в
    отъезде - повезли детей на каникулы в Сан-Диего. А там подальше - наша радиостанция, называется «Радио Лунаси».
    Заправляет там практически один человек, Митч Даубер. Занятная личность, надо признать.
    - Обязательно послушаю.
    Развернувшись, они двинулись в обратный путь.
    - В полумиле от города, на запад - наша школа. От детского сада по двенадцатый класс включительно. В данный момент у
    нас семьдесят восемь учеников. Курсы для взрослых тоже есть. Спортивные секции, изобразительное искусство - все, что
    полагается. Пока река не встанет, расписание вечернее, а зимой - дневное.
    - Как это - «река встанет»?
    - Замерзнет. Зимой река всегда скована льдом. Как лед начнет взламываться - считай, весна пришла.
    - Ясно.
    - Населения у нас тут пятьсот шесть человек, это в пределах городка. Еще сто десять - плюс-минус - живут за городом, но
    в нашем округе. Теперь это и твой округ тоже.
    Нейта не оставляло ощущение нереальности происходящего, он по-прежнему чувствовал себя как в театральных
    декорациях. И уж тем более никак не воспринимал все это как «свое».
    - А это наша пожарная команда. Работает на добровольной основе. - Хопп остановила машину перед внушительным
    бревенчатым строением. - Тринадцать лет как построили, еще муж мой организовывал. Он был первым мэром Лунаси,
    вплоть до самой смерти - в феврале уже четыре года будет.
    - А как он умер?
    - Сердце. Играл в хоккей на озере. Забил шайбу, упал и умер. Вполне в его духе.
    Нейт помолчал.
    - И кто выиграл?
    Хопп расхохоталась.
    - Его бросок был последним. Доигрывать не стали. - Она немного проехала вперед. - А вот и твое владение.
    Нейт посмотрел в окно. Было все так же темно, с неба сыпал снег. Аккуратный домик, деревянный, на первый взгляд явно
    моложе своих соседей. По виду похож на бунгало, с небольшим тамбуром и двумя окнами по обе стороны от двери, окна
    закрыты темно-зелеными ставнями.
    От дороги к крыльцу вела тропинка - то ли расчищенная лопатой, то ли протоптанная, а подъездную дорожку уже успел
    основательно засыпать снег, хоть ее, похоже, не так давно чистили. На ней стоял синий пикап, от которого к дому вилась еще
    одна тропинка.
    Из-за ставен пробивался свет, а из черной трубы на крыше вился дымок.
    - За работу?
    - Надеюсь. Все знают, что ты сегодня заступаешь. - Она поставила машину за пикапом. - Готов к знакомству с
    подчиненными?
    - Так точно!
    Нейт выбрался из машины и задохнулся на жгучем морозном воздухе. Стараясь не дышать, прошел вслед за мэром Хопп
    по тропинке, ведущей к дому.
    - Эта конструкция входа называется «арктическая». - Она взошла на крыльцо и в тамбур, надежно защищенный от ветра
    и снега. - Хорошо удерживает тепло в доме. И верхнюю одежду здесь удобно держать.
    Она сняла парку и повесила на крючок, рядом с чьей-то еще. Нейт последовал ее примеру, затем убрал перчатки в карман
    куртки, снял шапочку и шарф. Неужели можно привыкнуть к тому, что всякий раз, выходя на улицу, надо напяливать на себя
    кучу теплых вещей, как на Северном полюсе?
    Хопп открыла вторую дверь. В теплом доме уютно пахло кофе.
    Стены внутри были выкрашены в спокойный бежевый цвет, пол застелен немарким линолеумом. Дальний правый угол
    занимала приземистая дровяная плита. На ней пыхтел большой чугунный чайник. По правую руку стояли два металлических
    рабочих стола, рядом с ними - несколько пластмассовых стульев, а напротив - журнальный стол с кипой журналов. Вдоль
    задней стены шла широкая полка - стойка с лампой, компьютером и керамическим настольным украшением в форме
    рождественской елки неестественно яркого зеленого цвета.
    По обе стороны от стойки в глубь дома вели две двери, а на стене между ними размещалась доска с пришпиленными на
    нее памятками и другими бумагами.
    Трое сотрудников старательно избегали смотреть в его сторону.
    Так... Двое, надо полагать, - его заместители. Один совсем пацан, небось еще ни разу не голосовал, зато второму столько
    лет, что он, надо думать, голосовал еще за Кеннеди. На обоих были плотные шерстяные брюки, добротные сапоги и
    байковые рубашки с именными значками на нагрудных карманах.
    Молодой был из аборигенов, с черными прямыми волосами до плеч, глубоко посаженными, черными как смоль
    миндалевидными глазами. На его красиво вылепленном лице словно застыло по-детски невинное выражение.
    У старшего лицо было обветренное, волосы коротко острижены под бобрик, выцветшие голубые глаза окружены сетью
    морщинок. В противоположность субтильному напарнику, телосложения он был коренастого. «Должно быть, из военных», -
    решил Нейт.
    Третьей была дама, круглая, как ягодка, с пухлыми розовыми щеками и пышным бюстом под розовым свитером с
    вышитым узором из снежинок. Ее пегие волосы были забраны на макушке в пучок. Из пучка торчал карандаш, а в руке она
    держала тарелку со сдобными булочками.
    - Ну что ж, команда в сборе. Шеф Игнейшус Бэрк, позвольте представить вам ваших людей. Твой заместитель Отто
    Грубер.
    Бобрик выступил вперед и протянул руку.
    - Шеф!
    - Офицер Грубер!
    - Шеф Бэрк!
    - Офицер Питер Нотти!
    Что-то знакомое промелькнуло в смущенной улыбке юноши.
    - Офицер Нотти, вы, случаем, не родня с Розой?
    - Так точно, сэр. Она моя сестра.
    - А вот последний по списку, но далеко не последний по значимости член твоей команды, диспетчер, секретарь и
    ответственная за булочки с корицей Мариетта Пич.
    - Рада вашему приезду, шеф Бэрк. - Ее голос навевал воспоминания о залитой солнцем веранде, удобном кресле и мятном
    джулепе. - Надеюсь, вы уже отдохнули с дороги?
    - Да, спасибо, мисс Пич.
    - Сейчас я покажу шефу другие помещения, а потом оставлю вас знакомиться поближе. Игнейшус, давай-ка еще взглянем
    на ваши... номера.
    Она прошла в правую дверь. За ней оказались две камеры, обе с койками. Стены были свежевыкрашены, пол выскоблен
    дочиста - еще запах дезинфекции не выветрился.
    «Постояльцев» не было.
    - И часто сажают? - поинтересовался Нейт.
    - В основном тут бывают пьяницы и дебоширы. Надо очень постараться, чтобы провести ночь в участке. Случаются,
    конечно, драки, иногда вандализм - но это, как правило, молодежь от скуки куролесит. Я скажу, чтобы тебе дали статистику
    преступности. Адвокатов у нас здесь нет, так что, если кому позарез нужен защитник, вызываем из Анкориджа или из
    Фэрбанкса, если других пожеланий нет. Есть у нас один отставной судья, но его чаще с удочкой встретишь, нежели за
    решением правовых вопросов.
    - О'кей.
    - Ну, ты и многословен...
    - С детства страдаю болтливостью.
    Она усмехнулась и качнула головой.
    - Идем, твой кабинет покажу.
    Они прошли через общую комнату, где все делали вид, что усердно трудятся. По ту сторону секретарской стойки, сразу за
    второй дверью, находился оружейный шкаф. Нейт насчитал шесть дробовиков, пять винтовок, восемь пистолетов и четыре
    довольно грозных с виду ножа.
    Он сунул руки в карманы и презрительно фыркнул:
    - Что? Ни одного палаша?
    - Скоро будут.
    - Отлично. А то, не ровен час, неприятель нагрянет.
    Она молча улыбнулась и прошла в следующую дверь.
    - А вот и твой кабинет.
    Комната была маленькая - серый металлический стол и окно за спиной. На столе - компьютер, телефон и черная лампа на
    гибкой ножке. Вдоль боковой стены - два шкафчика для бумаг, рядом - узкая стойка, на ней кофеварка, уже полная, две
    керамические кружки коричневого цвета, плетеная вазочка со сливками и сахаром в порционной расфасовке. Еще была
    пробковая доска для вывешивания оперативной информации, пока пустая, два складных стула для посетителей и вешалка
    для пальто.
    Лампы отражались в черном окне, делая обстановку еще более безликой и тоскливой.
    - Канцтовары тебе Пич положила, если понадобится что-то еще - бери в шкафу в коридоре. Туалет напротив.
    - О'кей.
    - Вопросов нет?
    - Вопросов масса.
    - Что ж не спрашиваешь?
    - Хорошо. Задам один. Поскольку все остальные вытекают из него. Почему вы меня взяли на работу?
    - Довольно откровенно. Не возражаешь? - Она сделала движение в сторону кофе.
    - Угощайтесь.
    Она налила по кружке, протянула одну Нейту и села на стул.
    - Городу понадобился начальник полиции.
    - Допустим.
    - Городок у нас маленький, от цивилизации далеко, и мы неплохо управляемся сами, но это не значит, что нам не нужны
    органы правопорядка. Четкое понимание того, что хорошо, а что плохо. И человек, который будет проводить эту линию. Мой
    муж много лет этим занимался, пока не отошел в мир иной.
    - А теперь его дело продолжаете вы.
    - Верно. Теперь - я. Кроме того, наличие у нас собственной полиции означает, что мы справляемся без посторонней
    помощи. И никакие федералы или полиция штата сюда не сунутся. Городишко вроде нашего вполне можно предоставить
    самому себе в силу его размеров и местоположения. Поэтому теперь у нас есть своя полиция, свои пожарные. У нас хорошая
    школа, добротное жилье, еженедельная газета, радиостанция. Наступает зима - и мы отрезаны от большого мира, но мы
    можем управляться без посторонней помощи. Что нам нужно, так это порядок, а это здание и люди в нем как раз его и
    олицетворяют.
    - То есть моя функция чисто символическая.
    - В каком-то смысле - да. - Она в упор посмотрела на него. - Люди надежнее себя чувствуют, когда все полагающиеся им
    символы на месте. С другой стороны, я рассчитываю, что ты будешь добросовестно исполнять свою работу, а она во многом
    заключается в поддержании не только порядка как такового, но и хорошего климата в нашем скромном обществе. Вот
    почему я начала с того, что показала тебе, какой у нас тут есть бизнес и кто им заведует. И это еще не все. Есть еще гараж
    Бинга, он тебе любую машину починит, и крупная техника в его ведении - снегоочиститель, экскаватор. Есть авиакомпания,
    перевозит грузы и пассажиров, доставляет в город и окрестности продукты и все необходимое. Называется «Лунатик Эйр».
    - «Лунатик Эйр».
    - Это Мег, - Хопп улыбнулась. - У нас здесь край света, однако нам удалось из прибежища всяких бродяг, хиппи и
    преступного элемента дорасти до приличного города. Со временем познакомишься с людьми, узнаешь их взаимоотношения,
    обиды и родственные связи. Станет понятнее, как с ними управляться.
    - Мы возвращаемся к тому, с чего начали. Почему вы меня взяли? Меня, а не кого-то другого, кому все это уже знакомо?
    - Мне думается, тот, кому все это знакомо, мог явиться с готовым планом действий. У него были бы свои обиды, свои
    связи. А когда берешь человека со стороны, он смотрит на все свежим взглядом. Ты молод, это тоже плюс. У тебя нет жены
    и детей, которым могла бы не понравиться здешняя жизнь, и они стали бы тянуть тебя назад. У тебя десятилетний опыт
    работы в полиции. Служебная характеристика как раз та, что нужно, - и к тому же ты не торговался об окладе.
    - Это понятно, но есть один нюанс. Пока что я не имею ни малейшего представления о том, что входит в мои обязанности.
    - Хм-мм... - Она допила кофе. - Ты производишь впечатление весьма умного молодого человека. Так что разберешься.
    Итак, - она поднялась, - оставляю тебя в твоем новом качестве. Не забудь, в два часа городское собрание. Тебе придется
    произнести несколько слов.
    - О господи!
    - Еще один момент. - Она порылась в кармане и достала коробочку. - Тебе понадобится вот это. - Она открыла коробку,
    достала серебряную звезду и приколола ему на рубашку. - Увидимся в два, шеф.
    Нейт так и остался стоять посреди кабинета, недоуменно глядя на кружку. Донеслись приглушенные голоса. Он понятия
    не имел, за что браться, самое большее, на что он сейчас был способен, - это усвоить то, что отсчет новой службе пошел.
    Хопп права. Ни жены, ни детей. Его вообще никто и ничто не тянет на Большую землю. Туда, где жизнь. Если уж
    оставаться, нельзя ударить в грязь лицом. Если он провалит работу здесь, на краю вселенной, куда он тогда пойдет? Больше
    некуда.
    Внутри шевельнулось неприятное чувство нервозности - точь-в-точь как на борту самолета. С чашкой в руке он вышел в
    общую комнату.
    - Могу я вас отвлечь на пару минут?
    Он не знал, где лучше встать, потом решил, что стоять вообще ни к чему. Он поставил кофе, взял себе складной стул и
    улыбнулся секретарше.
    - Мисс Пич? Вы не присядете? - Он изобразил лучезарную улыбку. - Может быть, и булочки с собой прихватите? У меня
    от запаха слюнки текут.
    Женщина с нескрываемым удовольствием принесла ему тарелку с выпечкой и пачку салфеток.
    - Вы, ребята, тоже угощайтесь, - добавила она.
    - Догадываюсь, ситуация для вас не менее неловкая, чем для меня, - начал Нейт и взял себе булочку. - Вы меня не знаете.
    Что я за полицейский, что я за человек. Я нездешний и о вашей жизни не имею ни малейшего представления. И при всем том
    вы должны мне подчиняться. И вы будете мне подчиняться, - уточнил он, впиваясь зубами в мягкое тесто. - Мисс Пич, вы
    меня ввергаете в смертный грех.
    - Не я, а сдоба.
    - Ну да. - Он представил себе, как закупориваются все артерии в организме. - Я согласен, трудно выполнять приказы
    человека, которого вы не знаете и кому у вас нет оснований доверять. И все же. Я буду делать ошибки и не стану возражать,
    если вы станете мне на них указывать - только делайте это не прилюдно. Я рассчитываю на то, что вы - все трое - быстро
    введете меня в курс дела. Есть вещи и люди, о которых я должен знать. А для начала я вас спрошу: у вас ни у кого нет
    возражений против моего назначения? Если есть проблемы, лучше прояснить их сразу.
    Отто отхлебнул из кружки.
    - Возражаю я или нет, я смогу сказать только после того, как увижу, из какого ты сделан теста.
    - Что ж, справедливо. Если выяснится, что не из того, из какого вам бы хотелось, - немедленно скажите. Может, я с вами
    соглашусь, может, пошлю куда подальше - главное, мы будем знать взаимные позиции.
    - Шеф Бэрк?
    Нейт повернулся к Питеру.
    - Зови меня Нейт. Я искренне надеюсь, что вы не станете, как мэр Хопп, без конца называть меня Игнейшусом.
    - Понятно. Я думаю, для начала лучше, если мы с Отто будем ездить с вами по вызовам и на патрулирование. Пока вы не
    сориентируетесь.
    - Хорошая мысль. Мы с мисс Пич составим график дежурств на ближайшие недели.
    - А меня можешь называть просто Пич. У меня только одно пожелание. Чтобы здесь поддерживалась чистота, а уборка - в
    том числе и чистка туалета, Отто, была включена в график наряду с другими обязанностями. Швабры и тряпки - не только
    для женщин.
    - Я нанимался на службу, а не в горничные, - буркнул Отто.
    Пич была похожа на заботливую наседку. И подобно настоящей наседке, она умела одним взглядом испепелить.
    - А мне платят за работу диспетчера и секретаря, а не за уборку туалетов. Но есть вещи, которые не хочется делать, а
    надо.
    - Давайте так поступим, - предложил Нейт, желая поскорее усмирить спорщиков. - Уборку пока будем делать по очереди.
    А я тем временем поговорю с мэром Хопп, выясню, как у нас с деньгами. Может, наскребем на уборщицу? Чтобы приходила
    и наводила порядок, скажем, раз в неделю. Следующий вопрос. У кого ключи от оружейного шкафа?
    - Заперты в ящике моего стола, - доложила Пич.
    - Я бы хотел, чтобы они были у меня. И еще мне надо знать, каким оружием владеет каждый из вас.
    - Была бы пушка, выстрелить сумею, - буркнул Отто.
    - Пусть так, но мы все же не охотники, а офицеры полиции. - Нейт откинулся на стуле, чтобы разглядеть, какой ствол у
    Отто в кобуре. - Тридцать восьмой калибр выбрали?
    - Это мой личный револьвер, и он меня устраивает.
    - Прекрасно. Себе я возьму девятимиллиметровый «ЗИГ-зауэр». Питер, тебя твоя «девятка» устраивает?
    - Так точно, сэр.
    - Пич, вы стреляете?
    - У меня в столе лежит отцовский револьвер-«сорокапятка». С пяти лет умею управляться. А вообще, я владею всем
    оружием, какое у нас в оружейном ящике. Не хуже нашего бравого солдата.
    - Не солдата, а гвардейца, - пробурчал Отто. - Морского пехотинца.
    - Ну, хорошо. - Нейт прокашлялся. - Теперь скажите мне, сколько жителей города имеют оружие?
    Троица уставилась на него в недоумении, потом Отто усмехнулся и сказал:
    - Практически все.
    - Отлично. А есть у нас список тех, у кого есть лицензия на ношение?
    - Это я вам сделаю, - вызвалась Пич.
    - Вот и хорошо. А перечень городских указов достать не трудно будет?
    - Будет исполнено.
    - И последнее, - добавил Нейт. - Если мы кого-то задерживаем, кто назначает залог, определяет срок, величину штрафа и
    так далее?
    Повисло долгое молчание.
    - По-моему, вы, шеф, - наконец изрек Пит. Нейт присвистнул:
    - Занятно.
    Он вернулся в кабинет, прихватив документы, которые приготовила для него Пич. Много времени они не заняли, но по
    прочтении на пробковом стенде появилась записка.
    Он продолжал перебирать бумаги, когда вошла Пич.
    - Вот вам ключи, Нейт. Вот эти - от оружейного шкафа. Эти - от входных дверей - парадной и задней, - от камер и от
    вашей машины. Все подписано.
    - От моей машины? И что же это за машина?
    - «Гранд Чероки». Запаркована на улице. - Она вручила ему связку. - Хопп велела научить вас пользоваться
    обогревателем двигателя.
    Об этом он тоже читал. Есть такие специальные обогреватели блока цилиндров, которые включаются, когда мотор
    заглушён. Необходимая вещь в здешнем климате.
    - Потом покажете.
    - Солнце встает.
    - Что? - Он повернулся к окну.
    И замер, уронив руки. Огромный оранжево-розовый шар висел в небе. Под его лучами ожили горы, по бокам белых
    гигантов побежали золотые лучи.
    Эти лучи заполнили собой оконный проем. И лишили новоиспеченного шефа полиции дара речи.
    - Первый зимний восход на Аляске - ни с чем не сравнимое зрелище.
    - Да уж... - Как завороженный, он шагнул ближе к окну.
    Отсюда была видна река, на которую накануне сел самолет. Длинная пристань - вчера он ее не заметил. Сверкающий на
    солнце лед. Горы снега, кучка строений, группы деревьев - и, как теперь стало заметно, люди. На улице, как ни странно,
    были люди, все укутанные до такой степени, что походили на разноцветные шары на белом фоне.
    Отовсюду вился дымок, а над головой кружил - неужели орел? Ватага ребятишек бежала к реке, на плечах - клюшки и
    коньки.
    И над всем этим, величественные, высились горы.
    Глядя на эти горы, он позабыл и про мороз, и про ветер, про оторванность от всего мира и про свое отчаяние.
    Глядя на эти горы, он чувствовал, что живет.

    ГЛАВА 3

    То ли мороз виноват, то ли праздничная неделя между Рождеством и Новым годом настраивала людей на миролюбивый
    лад, но первый вызов поступил только к полудню.
    - Нейт, - обратилась к нему Пич, держа в руках вязание. - Из «Приюта» звонит Чарлин. Насколько я поняла, двое парней
    повздорили из-за бильярда. Драка.
    - Понял. - Он встал и выудил из кармана четвертак. Потом бросил помощникам: - Решайте, кто поедет.
    - Орел, - объявил Отто и отложил газету. Нейт подбросил монету.
    - Решка. Итак, Питер, со мной. В гостинице небольшая заварушка. - Он взял рацию и пристегнул к поясу.
    Вышел в сени и стал одеваться.
    - Если к нашему приезду не угомонятся, - сказал он Питеру, - ты мне скажи, что за герои такие. Чтобы я понял - дело
    серьезное или достаточно сделать внушение.
    Они вышли на леденящий холод.
    - Это моя? - Нейт кивнул на черный джип на обочине.
    - Так точно, сэр.
    - А этот провод, насколько я понимаю, подсоединен к обогревателю цилиндров, да?
    - Всякий раз, как ставите машину, надо эту штуку включать. Есть еще синтетический теплоизолирующий кожух, если
    мотор накрыть - тепло целые сутки будет держать. Но его частенько забывают снять, тогда двигатель быстро перегревается.
    Провода для прикуривания тоже сзади, - продолжал он, одновременно отключая обогреватель. - Там же фонарь, аптечка...
    - Потом все посмотрим, - перебил Нейт, а сам подумал: неужели, чтобы проехать несколько сот метров по Центральной
    улице, могут понадобиться фонарь и аптечка? - А пока давай проверим, найду ли я без подсказок дорогу до «Приюта».
    Он сел за руль и вставил ключ в замок зажигания.
    - Сиденья с подогревом? - удивился он. - А еще говорят, бога нет.
    В дневном свете городок выглядел совсем иначе. Он оказался еще меньше. От выхлопных газов обочины были черные,
    окна фасадов не так уж и сверкали, да и рождественские гирлянды на солнце имели куда менее привлекательный вид.
    Если не считать вид на горы, это совсем не походило на открытку, однако и дырой это место назвать было бы
    несправедливо.
    Суровый - вот как бы он охарактеризовал этот город. Поселение, высеченное из льда, снега и скал, прилепившееся к
    вьющейся меж гор реке, зажатое между лесами, где так и рыщут волки. Волков он почему-то представлял себе особенно
    отчетливо.
    «Небось и медведи водятся», - подумал Нейт, но решил, что до весны на этот счет можно не беспокоиться. Если только
    зимняя спячка - не выдумки.
    Дорога от полицейского участка до гостиницы заняла меньше двух минут. По пути им встретились десять человек, один
    коренастый пикап и один громыхающий внедорожник, да еще Нейт насчитал три припаркованных снегохода и пару лыж,
    прислоненных к стене итальянского ресторана.
    «Не знаю насчет медведей, а люди тут явно в спячку не впадают», - подумал он.
    Он направился к главному входу в «Приют странника», Питер - следом.
    Ссора не утихла. Это можно было понять по возгласам «болельщиков» - «всыпь ему, Мэки», - глухим ударам и ругани.
    Поглазеть на зрелище собралась, по местным меркам, целая толпа, человек пять в байковых рубашках, среди которых, при
    ближайшем рассмотрении, оказалась одна женщина.
    В центре круга на полу катались двое длинноволосых мужчин, при каждой возможности отвешивая друг другу короткие
    удары. Из оружия ничего, кроме сломанного кия, он не увидел.
    - Братья Мэки, - сообщил Питер.
    - Братья?
    - Да, близнецы. Они еще в утробе матери друг другу тумаков давали. На чужих и руку никогда не поднимут.
    - Ясно.
    Нейт протиснулся к драчунам. Он растащил братьев, и голоса «болельщиков» враз стихли.
    - Ну, все, все, успокоились, - приказал он, но один из братьев уже был на ногах и рвался продолжать бой. Стремительным
    и внушительным ударом в челюсть он уложил братца наповал.
    - «Красная река», урод! - выкрикнул он вдогонку и, задрав вверх кулаки, исполнил победный танец. Братец рухнул Нейту
    в объятия.
    - Питер, ради бога! - взмолился Нейт, видя, что помощник бездействует.
    - Ой, простите, шеф. Джим, уймись!
    Вместо этого Джим Мэки продолжал выплясывать в своих сапожищах под восторженные возгласы окружающих.
    Кто-то из зрителей осторожно расплачивался, но Нейт сделал вид, что не замечает.
    - Давай-ка, этого забери. - Он передал бесчувственное тело Питеру, после чего шагнул к победителю. - Ты ведь только что
    получил приказ от заместителя начальника полиции, так?
    - Да ну? - Джим усмехнулся. На зубах его была кровь, в глазах горел хулиганский огонь. - И что с того? Я должен
    исполнять приказы этого сопляка?
    - Представь себе, должен. Сейчас объясню почему. - Нейт резким движением развернул его, припер к стене и в мгновение
    ока надел наручники.
    - Эй! - только и ахнул победитель.
    - Вздумаешь дурить - мигом сядешь за сопротивление при аресте. Это - не считая всего остального. Питер, когда второй
    очухается, вези его в участок.
    Собравшиеся, хоть и были непонятно на чьей стороне, проводили Нейта и задержанного ободряющим свистом и
    улюлюканьем.
    Из кухни показалась Чарлин, и Нейт остановился.
    - Иск подавать будешь? - спросил он. Она уставилась непонимающим взором.
    - Какой иск? Я... не знаю. Меня никто никогда не спрашивал.
    - Ну, они же у тебя разгром учинили.
    - А-а! Ну, обычно они потом оплачивают. Правда, пару туристов, заглянувших пообедать, они у меня спугнули.
    - Это все Билл начал.
    - Слушай, Джим, вы оба начали. И так всякий раз. Тысячу раз говорила, чтобы не являлись сюда со своими разборками и
    не распугивали мне клиентов. Судиться я, конечно, не стану. Но положить конец этому безобразию надо!
    - Ясно. Пойдем, Джим, поговорим.
    - Не понял. С чего это я должен...
    Нейт не стал препираться, а просто вытолкнул его на мороз.
    - Эй, вы что? Мне одеться надо!
    - Твою одежду доставит офицер Нотти. Садись в машину. Или стой здесь, жди, пока нос отморозишь. Как хочешь. - Он
    распахнул дверцу и легонько подтолкнул Джима на сиденье.
    В машине к Джиму вернулось чувство собственного достоинства - несмотря на разбитую губу и подбитый глаз.
    - Негоже так с людьми обращаться. Это неправильно.
    - А я думаю - неправильно сбивать с ног человека, когда его держат за руки.
    К чести для Джима, он устыдился и повесил голову.
    - Это я в пылу. Не сдержался. Но этот гад меня достал! А вы, значит, наш новый шеф полиции? Который с Большой земли
    приехал?
    - На лету схватываешь, Джим.
    Всю дорогу тот сидел насупясь. Потом безмолвно поплелся вслед за Нейтом в участок.
    - Что значит чужак, - обратился он к Отто и Пич. - Ни малейшего понятия о том, как у нас в Лунаси заведено.
    - Вот сам ему все и объясни. - В глазах у Отто сверкнул злорадный блеск.
    - Нам нужна аптечка. Джим, пройди в мой кабинет. Нейт впустил «гостя», подвинул ему стул, открыл один наручник и
    пристегнул к подлокотнику.
    - Эй, вы чего? Если удрать захочу - так с этим вашим стульчиком уйду.
    - Не сомневаюсь. И тогда я инкриминирую тебе еще и кражу полицейского имущества..
    Джим примолк. Костлявый тридцатилетний мужик, с лохматой каштановой шевелюрой, карими глазами и узким лицом
    со впалыми щеками. Левый глаз почти заплыл от полученного тычка кулаком. Рассеченная губа кровоточила.
    - Не нравится мне все это, - резюмировал он.
    - Это закон не запрещает. А вот нарушение порядка, причинение ущерба чужому имуществу, драка - это все запрещено.
    - У нас так: если человек решил поучить уму-разуму своего недоумка братца, это его личное дело.
    - Теперь будет по-другому. Отныне будет так: человек должен уважительно относиться к частной и общественной
    собственности. А также к облеченным полномочиями блюстителям порядка.
    - Это к Питеру, что ли? Сопляк!
    - Теперь этот сопляк - заместитель начальника городской полиции.
    Джим вздохнул так выразительно, что брызги крови полетели.
    - Черт побери, да я его знаю дольше, чем он на свете живет!
    - Когда он при исполнении и велит тебе прекратить буянить, ты должен слушаться, даже если ты его с материнской
    утробы знал.
    Джим взглянул с недоумением и интересом.
    - Не возьму в толк, о чем вы.
    - Это я уже понял. - Нейт обернулся на показавшуюся в дверях Пич.
    - Вот вам аптечка и пузырь со льдом. - Освободив руки, она подбоченилась. - Джим Мэки, годы идут, а ты все не
    умнеешь.
    - Это Билл начал. - Он покраснел и приложил лед к разбитой губе.
    - Это ты так говоришь. А где Билл?
    - Сейчас Питер доставит, - пояснил Нейт. - Когда тот очухается.
    Пич фыркнула.
    - Когда матери придется вносить за тебя залог, она тебе и второй глаз оформит, как пить дать. - С этими словами Пич
    вышла и закрыла за собой дверь.
    - Черт! Вы же не станете меня сажать за то, что я надавал тумаков родному брату.
    - Ну почему же! Но, учитывая, что это мой первый день в новой должности, сделаю тебе послабление. - Нейт расправил
    плечи. - Из-за чего дрались-то?
    - Сейчас расскажу. - Джим решил защищаться и в сердцах хлопнул себя по коленям. - Этот безмозглый кретин заявил,
    что «Дилижанс» - самый лучший вестерн. Тогда как даже ребенку ясно, что лучший - это «Красная река».
    Нейт помолчал.
    - И это все?
    - А что вам еще надо?
    - Просто уточняю. Вы с братом сцепились из-за того, что не сошлись во вкусах касательно сравнительных достоинств
    двух опусов Джона Уэйна.
    - Чего, чего?
    - Вы же из-за фильмов с Джоном Уэйном спорили?
    Джим поерзал.
    - Выходит, так. С Чарлин мы все уладим. Могу я теперь идти?
    - С Чарлин-то вы уладите, а еще заплатите сто долларов штрафа каждый за нарушение общественного порядка.
    - О-о! - застонал драчун. - Но нельзя же...
    - Можно. - Нейт подался вперед. Под бесстрастным взглядом его серых глаз Джим поежился. - Вот что я тебе скажу,
    Джим. Больше вы с Биллом драться в «Приюте» не будете. Как, впрочем, и в любом другом месте. Но для начала обозначим
    «Приют». Один маленький мальчик там проводит большую часть своего времени. Какой вы ему пример подаете?
    - Да ладно! Когда какая заварушка, Роза его всегда на кухню уводит. Мы с Биллом этому пацану никогда плохого не
    сделаем. Просто мы... как сказать... вспыльчивые очень.
    - В этом городе вам придется свой пыл поумерить.
    - Стольник?
    - Заплатить можно Пич в течение ближайших суток. Если не заплатите - я буду удваивать сумму штрафа за каждый
    просроченный день. А если вообще платить не хотите - можете провести три дня в нашей «гостинице».
    - Заплатим, - буркнул он и вздохнул. - Сами подумайте: «Дилижанс»!
    - Лично я больше всего «Рио Браво» люблю.
    Джим открыл рот и тут же закрыл. По видимому, подумал о последствиях.
    - Хороший фильм, ничего не скажешь, - прокомментировал он, - но до «Красной реки» далеко.
    «Если бытовые ссоры станут главной моей заботой, можно считать, что переезд в Лунаси себя оправдал», - решил Нейт.
    Теперь семейные разборки - максимум, на что он способен.
    Никакие сложные дела ему не нужны.
    Вот братья Мэки это его масштаб. Душеспасительная беседа с Биллом прошла примерно в том же ключе, правда, теперь
    восторги относились к фильму «Дилижанс». Было такое впечатление, что Билла не так огорчило, что ему набили морду, как
    то, что он не сумел отстоять любимое кино.
    В дверь просунул голову Питер.
    - Шеф? Чарлин говорит, чтобы вы пришли пообедать за счет заведения.
    - Спасибо ей, конечно, но мне еще к собранию готовиться. - Он видел, с каким плотоядным блеском в глазах смотрела на
    него Чарлин, когда он выпроваживал Джима и составь опись поврежденного имущества. Пусть Чарлин тебе назовет, сколько
    это все стоит. Потом ознакомь с итоговой суммой братьев Мэки и дай им сорок восемь часов на компенсацию.
    - Дело нехитрое. Должен заметить, шеф, вы с ними лихо разобрались.
    - Да и разбираться особенно было не с чем. Сейчас сяду за отчет. Потом тоже посмотришь, может, захочешь что-то
    добавить.
    В кабинете задрожали стекла. Нейт оглянулся.
    - Что это? Землетрясение? Вулкан? Ядерная война?
    - «Бобер», - пояснил Питер.
    - Таких бобров даже на Аляске не бывает, чтобы эдакие звуки издавать.
    Питер рассмеялся и показал в окно.
    - Самолет Мег Гэллоуэй. Он «Бобром» называется. С чьим-то заказом прилетела.
    Нейт повернулся к окну и увидел маленький красный самолетик, почти игрушечный. Он вспомнил, что и сам прилетел
    сюда на такой же игрушке.
    Зазвонил селектор, и Нейт с благодарностью ответил, радуясь возможности отвлечься от страшных мыслей.
    - Слушаю, Пич.
    - В школе трое мальчишек кидались в окна снежками. Одно разбили. И разбежались.
    - Кто - неизвестно?
    - Еще как известно. Всех троих знаем.
    Он перебрал в уме дела.
    - Пусть Отто займется.
    Потом обернулся к Питеру.
    - Какие-то вопросы?
    - Нет, нет, сэр. - Он улыбался. - Просто приятно делать дело.
    - Да. Дело делать приятно.
    Нейт проработал до самого собрания. Занимался в основном хозяйственными и организационными делами, но зато у него
    появилось приятное ощущение, что он основательно обустраивает свое место.
    Пусть даже это только временно.
    Первые два месяца считались испытательным сроком, когда любая из сторон могла его расторгнуть.
    Ему было спокойнее знать, что при желании он может в любой момент уволиться. Хоть завтра. Хоть на следующей
    неделе. Если по истечении двух месяцев он еще будет здесь, то, во всяком случае, сможет решать, как быть дальше.
    В мэрию он решил пройтись пешком. Брать машину из-за нескольких сот метров было нелепо.
    Небо было густо-синего цвета, и на его фоне, словно высеченные острым ножом, резко обозначились горы. Мороз стоял
    нечеловеческий, но несколько ребятишек, однако, с горящими от жадности глазами, высыпали из Углового, зажав в кулачках
    по шоколадному батончику - точно так, как делают дети во всем мире.
    Едва за ними закрылась дверь, как чья-то рука изнутри перевернула табличку с «ОТКРЫТО» на «ЗАКРЫТО».
    Машин на улицах прибавилось. Одни стояли запаркованные на обочинах, другие резво катили по утрамбованному снегу.
    Похоже, на собрание съехался весь город.
    У него екнуло в животе, сразу вспомнился институтский курс риторики. Жаль, что посещение было факультативным. Век
    живи - век учись.
    Нет, вообще-то побеседовать он был не прочь - в разумных пределах. Допросить подозреваемого, снять показания со
    свидетеля - проблем нет. Во всяком случае - раньше не было. Но стоять перед аудиторией и говорить речь? При одной этой
    мысли по спине побежала струйка пота.
    Через это надо пройти, мысленно приказал он себе. Пережить один только час - и больше мучиться не придется. По всей
    вероятности.
    Он вошел в жарко натопленное помещение, в котором стоял гул голосов. Какие-то люди стояли в вестибюле, украшением
    которого служила гигантская рыба - никогда такой не видел. От одного взгляда на нее - не рыба, а маленький кит! -
    становилось не по себе, и тем более трудно было представить, как кто-то ее выудил да еще на стену водрузил.
    Чучело отвлекло его от устремленных в его сторону любопытных глаз. А в зале людей было еще больше, все стулья были
    заняты. На сцене возвышалась трибуна.
    - Королевский лосось, - проговорила Хопп откуда-то сзади.
    Он не мог отвести глаз от серебристого чудища с черными жабрами.
    - Это - лосось? Да я ел лососину. В ресторанах. Лосось больше вот такого не бывает. - Он показал руками.
    - Это был не аляскинский королевский лосось. Но, по правде говоря, этот экземпляр действительно очень крупный. Мой
    муж поймал, между прочим. Девяносто два фунта две унции. До рекорда штата не дотянул, но рыбаку - честь и хвала.
    - И чем же он его тащил? Автопогрузчиком?
    Она рассмеялась своим резким смехом и весело шлепнула его по плечу.
    - А ты рыбак?
    - Нет.
    - Совсем?
    - Ничего не имею против, но как-то не доводилось. - Тут он повернулся, и брови поползли вверх. Хопп была одета в
    элегантный деловой костюм в мелкую черно-белую клетку. В ушах - жемчужные сережки, на губах - алая помада.
    - Вы... смотритесь впечатляюще, мэр.
    - Так говорят про двухсотлетнюю сосну.
    - Я хотел сказать - сногсшибательно, но решил, это будет невежливо.
    Она расплылась в улыбке.
    - Ты умный мальчик, Нейт.
    - Это вряд ли. Разве что чуть-чуть.
    - Если уж я нашла возможность вырядиться, то и ты уж постарайся произвести впечатление. Это же рекламное
    мероприятие. Кстати, не пора ли нам начинать? Давай я тебя представлю членам городского совета. А потом будем речи
    говорить. - Она взяла его под руку и повела, как ведут кавалера через зал, где собрались гости. - Говорят, уже с братцами
    Мэки разбираться пришлось?
    - Повздорили они из-за кино. Какой вестерн с Джоном Уэйном лучше.
    - Лично мне больше нравятся фильмы с Клинтом Иствудом. Ранние. Эд Вулкотт, иди-ка сюда, познакомься с нашим
    полицмейстером.
    Вулкотт, суровый мужчина лет пятидесяти, пожал ему руку как заправский политик. У него были густые седые волосы,
    зачесанные назад. Лицо - словно высечено из камня. Через левую бровь шел едва заметный белый шрам.
    - У меня здесь банк, - сообщил он. Вот и объяснение темно-синему костюму и галстуку в полоску. - Надеюсь, вы у нас
    тоже скоро счет откроете.
    Далее его представили Деб и Гарри Майнер, державшим Угловой магазин, отцу Питера - Уолтеру Нотти, охотнику и
    заводчику ездовых собак. Все это были члены городского совета.
    - Еще подойдет наш доктор, Кен Дарби, - когда освободится.
    - Не страшно, если и опоздает, - чувствую, мы тут надолго.
    Еще он познакомился с Бесс Мэки, тощей, как жердь, обладательницей выкрашенных хной волос. Она встала перед ним
    лицом к лицу, скрестила руки на сухонькой груди и повела носом.
    - Говорят, вы сегодня моих голодранцев одолели?
    - Можно и так сказать, мэм.
    Она еще раз резко втянула носом воздух и покивала:
    - Вот и хорошо. В другой раз стукните их как следует лбами, избавьте меня от этой заботы.
    Она отошла, а Нейт подумал: «Учитывая обстоятельства - вполне теплый прием».
    Хопп провела его к сцене, где были приготовлены несколько стульев - для нее, для Нейта и для Эда Вулкотта, который
    был еще и вице-мэром.
    - Начнем с Деб, - объяснила Хопп. - Она сделает кое-какие объявления и расскажет о наших текущих делах. Потом
    выступит Эд, а передаст слово мне. Я, в свою очередь, - тебе. После тебя закругляемся. Ну, может, еще на вопросы придется
    ответить.
    У Нейта екнуло сердце.
    - Хорошо.
    Хопп подвела его к стулу, сама тоже села и кивнула Деб Майнер.
    Деб, плотная особа с миловидным личиком в обрамлении пышных светлых волос, появилась на сцене и прошла к
    трибуне.
    Она стала поправлять микрофон, который ответил писком и визгом, разнося ее покашливание по всему залу.
    - Всем добрый день. Прежде чем мы перейдем к основной повестке, хочу сделать несколько объявлений. Новогодний
    праздник в «Приюте странника» начнется в девять. Будет живая музыка, группа «Карибу». Пустим для них шапку по кругу,
    так что не скупитесь. В следующую пятницу, с пяти часов, в школе благотворительный ужин, сборы пойдут на форму для
    хоккейной команды. У нас хорошие шансы в региональном чемпионате, так пусть у ребят будет приличная форма.
    Стоимость билета включает оплату салата, хлеба и безалкогольного напитка. Взрослый билет - шесть долларов, детям до
    двенадцати - четыре. До шести лет - бесплатно.
    После этого она стала рассказывать о предстоящем вечере кино. Нейт слушал вполуха, пытаясь справиться с волнением.
    И тут вошла она.
    Красный цвет аляски и что-то в ее походке не оставляли сомнений: это была та женщина, которую он вчера видел в окно.
    Капюшон был снят, на голове у нее была черная вязаная шапочка.
    Из-под нее на плечи струились прямые черные волосы.
    На фоне двух контрастных цветов ее лицо с высокими скулами казалось очень бледным. И через весь зал было видно,
    какие синие у нее глаза. Ярко-ярко-синие и словно прозрачные.
    Холщовая сумка через плечо, мешковатые, мужского покроя брюки и потрепанные черные сапоги.
    Эти льдисто-синие глаза были устремлены на него и оставались неподвижны все время, пока она пробиралась по
    центральному проходу до места рядом с поджарым мужчиной, судя по виду - коренным жителем.
    Они не обмолвились ни словом, но Нейт видел, что эти двое хорошо понимают друг друга - хотя и не в интимном смысле.
    Женщина сбросила парку, а Деб тем временем перешла к теме предстоящего хоккейного матча.
    Под паркой у нее был свитер оливково-зеленого цвета. А под свитером, насколько Нейт мог судить, - крепкое,
    тренированное тело.
    Он пытался понять, хорошенькая она или нет. Скорее, нет - брови строгие, прямые, нос чуть длинноват, а рот - великоват.
    Мысленно Нейт отмечал про себя ее недостатки, но внутри у него екнуло. «Интересное дело, - подумал он. - Несколько
    месяцев, как бабу не видел - что в его состоянии было и к лучшему. А вот теперь эта Снежная королева заставила кровь
    бежать быстрее».
    Она открыла рюкзак и достала коричневый бумажный пакет. И, к его изумлению, выудила оттуда горсть попкорна.
    Принялась с аппетитом жевать, не забыв угостить и соседа. Деб тем временем закончила свои объявления.
    На трибуну поднялся Эд и стал рассказывать о результатах деятельности городского совета. Судя по его словам,
    результаты были впечатляющими. Незнакомка между тем достала термос и налила в крышку черного кофе - так это, во
    всяком случае, выглядело на расстоянии.
    Интересно, кто она такая? Дочь этого аборигена? Судя по возрасту, вполне вероятно. Но внешнего сходства не
    наблюдается.
    Под его пристальным взглядом она нимало не смущалась и, тоже не сводя с него глаз, продолжала как ни в чем не бывало
    прихлебывать кофе.
    Эд передал микрофон Хопп, и публика аплодисментами приветствовала своего мэра. Нейт сделал над собой усилие и
    опять стал следить за происходящим.
    - Не буду тратить время на разглагольствования, - сказала Хопп. - В свое время мы добились городского статуса потому,
    что хотели сами о себе позаботиться в духе традиций нашего великого штата. Мы проголосовали за создание полицейского
    участка и формирование хоть и маленького, но отряда полиции. Тут разгорелись жаркие споры, и много было сказано и
    доброго, и нелицеприятного. Суть спора сводилась к тому, приглашать ли на должность начальника полиции человека со
    стороны, опытного полицейского, никак не связанного с Лунаси. Справедливого, умного и способного поддерживать
    правопорядок беспристрастно и честно. И сегодня он это уже доказал, когда взял под арест Джима Мэки за драку с братом в
    «Приюте».
    По залу понеслись смешки, а братья Мэки, оба - с фонарями под глазом - заулыбались.
    - Еще и штраф платить заставил! - выкрикнул Джим.
    - И принес лишние две сотни городской казне. Если и дальше так будете отличаться, глядишь, на ваши деньги пожарную
    машину купим. Игнейшус Бэрк прибыл к нам из Балтимора, штат Мэриленд, где на протяжении одиннадцати лет служил в
    городском департаменте полиции, из них восемь лет - в должности детектива. Нам повезло, что на наше предложение
    откликнулся профессионал такого уровня. Давайте же поприветствуем нашего нового шефа полиции.
    Смутившись от аплодисментов, Нейт поднялся и подошел к трибуне без единой мысли в голове. Из толпы кто-то крикнул:
    - Чичако!
    На крикуна зашикали, а кое-кто заспорил о справедливости данной оценки. От злости он вмиг позабыл о своем мандраже.
    - Да, верно, я чичако. И еще - чужак. Приезжий. Я к вам прямо с Большой земли.
    Он оглядел зал, шум утих.
    - Мои познания об Аляске ограничиваются тем, что я читал в путеводителях, в Интернете или видел в кино. Об этом
    городе я знаю не намного больше, если не считать того, что здесь зверски холодно, братья Мэки любят друг дружку мутузить
    и у вас такие виды, что дух захватывает. Но я знаю, что такое быть полицейским, и поэтому я здесь.
    «Точнее - знал раньше», - подумал он, и ладони у него вспотели.
    Больше в голову ничего не лезло, и он уже мысленно приготовился к позору, но тут встретился с глазами женщины в
    красном. С ее льдисто-синими глазами. Губы ее слегка изогнулись, она поднесла ко рту чашку и не сводила с него глаз.
    Слова стали произноситься сами собой, возможно, они были обращены к ней одной.
    - Я вижу свою работу в том, чтобы защищать этот город и хранить его покой. Именно этим я и стану заниматься. Может,
    кому-то и не понравится, что какой-то приезжий будет говорить ему, что и как надо делать, но придется нам всем привыкать.
    Я сделаю все, что будет от меня зависеть. А вам решать - хорошо это или нет. Вот и все.
    Раздались неуверенные хлопки, зал подхватил. К своему удивлению, Нейт опять смотрел в глаза той женщины. Ее
    крупный рот дрогнул в улыбке.
    Он слышал, как Хопп объявляет собрание закрытым. К нему стали рваться с вопросами какие-то люди, и он потерял эту
    женщину в толпе. А когда нашел, красная парка уже двигалась к выходу.
    - Кто это был? - Он тронул Хопп за локоть. - Та женщина, что пришла позже? В красной парке, с голубыми глазами,
    волосы черные?
    - Это Мег. Мег Гэллоуэй. Дочка Чарлин.
    Ей хотелось как следует его разглядеть. Получше, чем вчера, когда она заметила его фигуру в окне. Вид у него тогда был
    задумчивый и нерадостный.
    И внешне он на эту роль вполне подходил, только при ближайшем рассмотрении взгляд оказался не столько горьким,
    сколько печальным.
    А жаль. Ей больше подошел бы горький.
    Он неплохо держался, это факт. Проглотил оскорбление - ох, уж этот Бинг! - произнес речь и почти не запинался.
    По ее мнению, если уж соглашаться на то, что по городу будет рыскать полиция, то уж лучше на такой вариант. Впрочем,
    ее это нисколько не волновало, главное, чтобы ее никто не трогал.
    Поскольку она все равно находилась в городе, Мег решила заодно выполнить несколько заказов и затариться продуктами.
    На дверях Углового висела табличка «ЗАКРЫТО». Мег вздохнула. Потом выудила из рюкзака связку ключей, нашла
    нужный и отперла дверь.
    Взяла две пустые коробки и принялась деловито их загружать. Крупы, макароны, яйца, консервы, туалетная бумага, мука,
    сахар. Заполнив одну коробку, Мег взялась за вторую.
    Она тащила к кассе пятидесятифунтовый мешок собачьего корма, когда дверь распахнулась и вошел Нейт.
    - Закрыто, - задохнулась Мег.
    - Вижу.
    - Раз видишь - что ты тут делаешь?
    - Занятно. Это я у тебя хотел спросить.
    - Да так, кое-что понадобилось. - Она зашла за прилавок, достала две коробки патронов и присовокупила к своим
    покупкам.
    - Я догадался, но обычно, когда человеку кое-что понадобилось, а он берет это из запертого магазина, это называется
    кражей.
    - Это я слышала. - Она взяла из-под прилавка амбарную книгу и пролистала до нужной страницы. - Полагаю, на Большой
    земле за это арестовывают.
    - Совершенно верно.
    - Ты и в Лунаси собираешься такую политику проводить?
    - Собираюсь. А как же!
    Она хохотнула, отыскала ручку и стала записывать.
    - Ну, вот что, дай мне тут закончить, а потом можешь вести в тюрьму. Итого за сегодняшний день у тебя уже будет три
    ареста. Рекорд.
    Он облокотился на прилавок и отметил про себя, что она аккуратно заносит все свои покупки в книгу.
    - Зря только время потрачу.
    - Это точно, но у нас тут дефицита времени не наблюдается. Черт, мыло забыла. Не достанешь? Вон на той полке,
    «Мэрфи».
    - Конечно. - Он принес ей бутылку жидкого мыла. - Вчера я тебя видел из окна.
    Она записала

    [1][2][3][4][5][6][7][8][9][10][Вперед]